Линойя
под катом - начало какой-то фигни.
читать дальшеГоворят, самое сложное - начать. Мы с Анькой Черпаковой решили разбогатеть. "Главное", - сказала Анька, - "заработать первую тысячу. А там и остальные подтянутся" . "Чего, говорю, тысячу? баксов или евров?". "Рублей, Ванюшкин. Рублей. Или хотя бы копеек, для начала. Нам нужен стартовый капитал, потом раскрутимся".
Анька - она такая, умные слова любит. Недавно хвасталась, что читала в оригинале "Происхождение видов" Дарвина. Потом призналась, что в кратком пересказе и на русском языке. Но все равно клево.
Стали мы на тему обогащения размышлять. Раздавать листовки нас не возьмут, мелкие очень. Протирать стекла автомашин - опасно, сбить могут, да и не подают почти ничего. По электричкам торговать ручками - опять же, не возьмут.
И тут я догадался. Ходил в аптеку, за валокордином для бабки, а там стенды, на стендах - лекарственные растения всякие. Зверобой там, ромашка. И цены нормальные такие. Заготпункт у них, оказывается, есть. Тут-то меня и осенило. Зверобоя или калгана не наберешься, ходить далеко надо, места знать. А вот "лист крапивы двудомной" - плевое дело найти. Живенько первую тысячу сколотим.
Две недели мы с Анькой драли крапиву и развешивали на чердаке. Дело и правда нехитрое: на руки надели пару полиэтиленовых пакетов, и погнали наши городских. Наберешь охапку, пыль сдунешь, вьюнком свяжешь, в кучку сложишь. Она, правда, все равно жжется, даже через пленку. Потом место на чердаке кончилось. Стали листья со стеблей отдирать - чихали так, что чуть дом не рухнул. Получился узел с два футбольных мяча. Только листья сухие до того легкие, что выручка на стартовый капитал никак не тянула. Вот мороженое мы купили. По две порции.
"Ничего", - говорит Анька, - "зато принесли пользу людям. Настой крапивы от внутренних кровотечений, а еще для блеска волос". Не то слово. Целый тюк пользы.
Я на следующий день зашел к Аньке в гости, ну и уроки поделать. Лёха, мой сосед по парте, говорит, что уроки в сентябре делают только клинические идиоты и микроцефалы. А я же и не спорю, я тупой. Меня русичка называет позором классового сознания, и пишу я левой рукой, так что все буквы чуть не навыворот становятся. Так что если я запущу, так и вовсе на второй год останусь. Я уже оставался, мне не понравилось.
Черпакова со словами ловко обращается, и с грамматикой тоже. А у меня запятые обычно в каком-то непроизвольном беспорядке. Русичка говорит, чтоб я писал простыми предложениями. Тогда сочинение как-нибудь выпускное одолею. Поэтому мне надо, чтоб уроки кто-нибудь проверял. Анькина мама пробовала приспособить меня к компьютеру, так компьютера дома у меня все равно нет.
Она смешная, Ксения. Анька ее так и называет, по имени. Я люблю у них в гостях бывать. Во-первых, у них хорошо пахнет. Иногда кофе, иногда чаем с малиной, а иногда вдруг кожей или трубочным табаком. Во-вторых, с Ксенией поговорить можно, она не взрослая. То есть она взрослая, но не серьезная. Никогда не спрашивает про оценки, ей это вообще до сарая. Рассказывает всякие штуки. Ну, не знаю даже. Короче, она клевая. Правда, иногда она орет, что мы орем, а у нее голова раскалывается, и пусть мы исчезнем куда-нибудь в сиреневый туман. Мы исчезаем, не вопрос. И еще случается, что общаться приходится с ее затылком, потому что проект горит, или просто ее в Интернет засосало так, что одни ноги торчат. Но она и из такого состояния отвечает, только замедленно, как в анекдоте - "мальчик, ты что, тормоз? - Вася".
Вот и сегодня так. Анька кинула сумку на трюмо и кричит - "Ксе-ни-я! как нам разбогатеть?!" А из зала только стук клавиш.
Мы на кухне посидели, макарон сварили, сквозь упражнения продрались. Подлежащее, сказуемое, в этом предложении две грамматические основы. Я уходить уже собрался, а Ксения кричит: "Клад ищите, ищите клад! все нормальные дети клады ищут!"
У нее вообще-то странные представления о нормальных детях.
читать дальшеГоворят, самое сложное - начать. Мы с Анькой Черпаковой решили разбогатеть. "Главное", - сказала Анька, - "заработать первую тысячу. А там и остальные подтянутся" . "Чего, говорю, тысячу? баксов или евров?". "Рублей, Ванюшкин. Рублей. Или хотя бы копеек, для начала. Нам нужен стартовый капитал, потом раскрутимся".
Анька - она такая, умные слова любит. Недавно хвасталась, что читала в оригинале "Происхождение видов" Дарвина. Потом призналась, что в кратком пересказе и на русском языке. Но все равно клево.
Стали мы на тему обогащения размышлять. Раздавать листовки нас не возьмут, мелкие очень. Протирать стекла автомашин - опасно, сбить могут, да и не подают почти ничего. По электричкам торговать ручками - опять же, не возьмут.
И тут я догадался. Ходил в аптеку, за валокордином для бабки, а там стенды, на стендах - лекарственные растения всякие. Зверобой там, ромашка. И цены нормальные такие. Заготпункт у них, оказывается, есть. Тут-то меня и осенило. Зверобоя или калгана не наберешься, ходить далеко надо, места знать. А вот "лист крапивы двудомной" - плевое дело найти. Живенько первую тысячу сколотим.
Две недели мы с Анькой драли крапиву и развешивали на чердаке. Дело и правда нехитрое: на руки надели пару полиэтиленовых пакетов, и погнали наши городских. Наберешь охапку, пыль сдунешь, вьюнком свяжешь, в кучку сложишь. Она, правда, все равно жжется, даже через пленку. Потом место на чердаке кончилось. Стали листья со стеблей отдирать - чихали так, что чуть дом не рухнул. Получился узел с два футбольных мяча. Только листья сухие до того легкие, что выручка на стартовый капитал никак не тянула. Вот мороженое мы купили. По две порции.
"Ничего", - говорит Анька, - "зато принесли пользу людям. Настой крапивы от внутренних кровотечений, а еще для блеска волос". Не то слово. Целый тюк пользы.
Я на следующий день зашел к Аньке в гости, ну и уроки поделать. Лёха, мой сосед по парте, говорит, что уроки в сентябре делают только клинические идиоты и микроцефалы. А я же и не спорю, я тупой. Меня русичка называет позором классового сознания, и пишу я левой рукой, так что все буквы чуть не навыворот становятся. Так что если я запущу, так и вовсе на второй год останусь. Я уже оставался, мне не понравилось.
Черпакова со словами ловко обращается, и с грамматикой тоже. А у меня запятые обычно в каком-то непроизвольном беспорядке. Русичка говорит, чтоб я писал простыми предложениями. Тогда сочинение как-нибудь выпускное одолею. Поэтому мне надо, чтоб уроки кто-нибудь проверял. Анькина мама пробовала приспособить меня к компьютеру, так компьютера дома у меня все равно нет.
Она смешная, Ксения. Анька ее так и называет, по имени. Я люблю у них в гостях бывать. Во-первых, у них хорошо пахнет. Иногда кофе, иногда чаем с малиной, а иногда вдруг кожей или трубочным табаком. Во-вторых, с Ксенией поговорить можно, она не взрослая. То есть она взрослая, но не серьезная. Никогда не спрашивает про оценки, ей это вообще до сарая. Рассказывает всякие штуки. Ну, не знаю даже. Короче, она клевая. Правда, иногда она орет, что мы орем, а у нее голова раскалывается, и пусть мы исчезнем куда-нибудь в сиреневый туман. Мы исчезаем, не вопрос. И еще случается, что общаться приходится с ее затылком, потому что проект горит, или просто ее в Интернет засосало так, что одни ноги торчат. Но она и из такого состояния отвечает, только замедленно, как в анекдоте - "мальчик, ты что, тормоз? - Вася".
Вот и сегодня так. Анька кинула сумку на трюмо и кричит - "Ксе-ни-я! как нам разбогатеть?!" А из зала только стук клавиш.
Мы на кухне посидели, макарон сварили, сквозь упражнения продрались. Подлежащее, сказуемое, в этом предложении две грамматические основы. Я уходить уже собрался, а Ксения кричит: "Клад ищите, ищите клад! все нормальные дети клады ищут!"
У нее вообще-то странные представления о нормальных детях.
@темы: вылезло