Линойя
И была ночь, и было утро. Вторник.
Ночью люди приходили и уходили, снимали кроссовки, лазали в свои шкафчики; кто-то пришел веселый и довольный после загула по барам и озадаченно лез на свою, верхнюю кровать; какая-то девушка рыдала, уткнувшись в дверь.
К рассвету стало холодно; вся мафия заснула, проснулся город.
читать дальше
Помните серию про то, как Масяня пыталась снять комнату у трамвайного парка? У хостела под окном проходит оживленная линия. С террасы на пятом этаже я один раз насчитала сразу семь трамваев в поле зрения. Трамваи в Чехии суровые и целеустремленные; они хозяева на дороге, носятся туда и сюда с деловым выражением на лице. На склонах притормаживают, а потом рвутся вперед, как наскипидаренные. Что-то около пяти утра - и я проснулась, смотрю в светлое небо за окном. Лежу, хочу есть, ленюсь вставать, думаю. В хостеле с восьми до десяти завтрак: не пропадать же добру. Решила, что поем - и пойду гулять.
С террасы видны крыши, река и зеленая гора на том берегу. И так мне туда захотелось, что даже зоопарк отложила на вторую половину дня.
Чем хорошо путешествовать одному: очень легко договориться со всеми участниками экспедиции.
Вышла из хостела, перешла мост, купила бутылку воды и нектарины в магазине, нашла тропинку и стала подниматься - куда глаза глядят, мимо странной скульптурной группы "люди на лестнице растворяются в воздухе", мимо барельефа с ехидными змеями, по бывшему монастырскому саду. Дрозды возились и шуршали в кустах. Сороки что-то расклевывали в траве. Чуть дальше два человека спали, подложив под головы рюкзаки. Пробежал спортсмен, другой, прошла мимо девушка с собачкой. Осы, пчелы.
На деревьях висели груши, большие, спелые, коричневые. Наверно, вкусные, подумала я, вот бы одну попробовать. Бац - передо мной падает одна груша, не разбивается, чуть катится вниз по склону и останавливается. Ну что, спасибо, говорю. Обтерла грушу об штаны да и съела. Вкусно.
Наверно, тогда я и поняла, что меня здесь любят.
В парке по стволам бегали белки, цокали, глядели заинтересованно, от нектарина отказались. В конце тропы обнаружился монастырь и смотровая площадка: статуя девы Марии, благословляющей город, скамья. На постаменте надпись: Матерь Божья, молись за нас. Внизу, в городском соборе звонили колокола. Вот я на склоне холма, вот внизу готические башни, монастырь, дворцы, дома и храмы. Вот где-то тут есть ферма - я чую запах коз. Вот девять утра, я в Праге, большому собору отвечает перезвон из монастыря, и играет орган. Вот девять утра, солнечно, небо распахнуто надо мной, травы все еще летние, вот я - здесь.
Я - здесь. Кто я? Я. Я вижу Прагу. Прага видит меня. Я есть. Некому меня назвать, некому пригвоздить к месту знанием, нету мне имени, племени, занятия. Ни языка, ни голоса, я - молчаливый колокол, ветер поет о времени, ветер качает колокол, тень проходит от облака, тени толкают колокол. Был ли расколот колокол, оземь падет ли колокол - облако будет свободно, ветер - вечен.
Я повернула наверх, к вершине холма и смотровой башне.
На повороте тропы, за кустами, тоненько, будто по зайцу, залаяла овчарка. Я обернулась - и правда, прямо на меня выскочил здоровенный русачина, чуть не наткнулся на мои ноги. Вдруг поставил уши вилкой - обнаружил, что я не пень, на секунду замер в замешательстве, метнулся назад и вверх по склону. Хозяин тем временем отозвал овчарку, и они отправились куда-то по своим делам.
Так меня этот заяц удивил: и тем, что прямо в городе, и тем, что меня не заметил. Острое ощущение чуда.
На башню я не полезла: там были люди, а мне было так хорошо без них! Ходила туда, сюда, заблудилась и не нашла лабиринт - по чешски лабиринт "bludiste". Нашла зато множество соек и прекрасные дубы. Увидела лоток с мороженым. Вообще я во всех чужих городах покупаю мороженое, но мне не захотелось, и я не купила.
Выпала с холма в какой-то монастырь, возможно, бывшую резиденцию епископа, я не уверена. Там были статуи святых и множество мелких розочек; еще - экскурсия и автомат по продаже пива. Примерно в этом месте я обнаружила, что стала прозрачной.
Иначе я этот эффект объяснить не могу. Меня перестали видеть - по крайней мере, замечать. Люди упорно пытались пройти сквозь меня, смотрели сквозь меня, попытка занять очередь в королевский замок не удалась совершенно. Не знаю, что было бы, если бы я попыталась поесть в кафе, но как-то не хотелось. Видела памятник советским солдатам, грандиозную лестницу, дом, похожий на вышивку - кучу всего.
В Прагу надо ехать с длиннофокусным объективом. Это царство деталей, маленьких статуй, небольших фресок. Наверно, они на такой высоте, чтобы были видны жителям соседних домов. Например, воин со сложным выражением лица обменивается ногопожатием с оленем. Что там у них? Почему? не разглядеть. Стена расписана страусами. Зачем? ведьма над проемом ворот - ну, тут и вовсе без комментариев.
Кстати, видела бронзовую чеканную дверь с посвящением Яну Амосу Коменскому. Коменский блестит. Наверно, есть примета - надо подержаться за Коменского, чтобы открытый урок прошел хорошо, или еще что. На банкноте в 200 крон тоже Коменский.
При свете дня Карлов мост вполне благопристоен. Никаких дантовских фантазий. Лотки с сувениркой, люди с фотоаппаратами, три музыканта играют джаз. Одна из скульптурных групп загадочна: тут тебе и казак (?), и узник, и собака. Никаких идей, что там изображено, право. Мне почему-то не хотелось узнавать, какая статуя изображает какого святого и какие исторические анекдоты связаны с этим домом. Просто ходила и смотрела.
Вернее, к тому времени ноги устали совсем; и тут я вспомнила, что собиралась в зоопарк ехать на речном трамвайчике, и как раз полдень, а трамвайчик будет через полчаса! с той набережной, где пароходики и плавучие кафе!
Продолжение следует
Ночью люди приходили и уходили, снимали кроссовки, лазали в свои шкафчики; кто-то пришел веселый и довольный после загула по барам и озадаченно лез на свою, верхнюю кровать; какая-то девушка рыдала, уткнувшись в дверь.
К рассвету стало холодно; вся мафия заснула, проснулся город.
читать дальше
Помните серию про то, как Масяня пыталась снять комнату у трамвайного парка? У хостела под окном проходит оживленная линия. С террасы на пятом этаже я один раз насчитала сразу семь трамваев в поле зрения. Трамваи в Чехии суровые и целеустремленные; они хозяева на дороге, носятся туда и сюда с деловым выражением на лице. На склонах притормаживают, а потом рвутся вперед, как наскипидаренные. Что-то около пяти утра - и я проснулась, смотрю в светлое небо за окном. Лежу, хочу есть, ленюсь вставать, думаю. В хостеле с восьми до десяти завтрак: не пропадать же добру. Решила, что поем - и пойду гулять.
С террасы видны крыши, река и зеленая гора на том берегу. И так мне туда захотелось, что даже зоопарк отложила на вторую половину дня.
Чем хорошо путешествовать одному: очень легко договориться со всеми участниками экспедиции.
Вышла из хостела, перешла мост, купила бутылку воды и нектарины в магазине, нашла тропинку и стала подниматься - куда глаза глядят, мимо странной скульптурной группы "люди на лестнице растворяются в воздухе", мимо барельефа с ехидными змеями, по бывшему монастырскому саду. Дрозды возились и шуршали в кустах. Сороки что-то расклевывали в траве. Чуть дальше два человека спали, подложив под головы рюкзаки. Пробежал спортсмен, другой, прошла мимо девушка с собачкой. Осы, пчелы.
На деревьях висели груши, большие, спелые, коричневые. Наверно, вкусные, подумала я, вот бы одну попробовать. Бац - передо мной падает одна груша, не разбивается, чуть катится вниз по склону и останавливается. Ну что, спасибо, говорю. Обтерла грушу об штаны да и съела. Вкусно.
Наверно, тогда я и поняла, что меня здесь любят.
В парке по стволам бегали белки, цокали, глядели заинтересованно, от нектарина отказались. В конце тропы обнаружился монастырь и смотровая площадка: статуя девы Марии, благословляющей город, скамья. На постаменте надпись: Матерь Божья, молись за нас. Внизу, в городском соборе звонили колокола. Вот я на склоне холма, вот внизу готические башни, монастырь, дворцы, дома и храмы. Вот где-то тут есть ферма - я чую запах коз. Вот девять утра, я в Праге, большому собору отвечает перезвон из монастыря, и играет орган. Вот девять утра, солнечно, небо распахнуто надо мной, травы все еще летние, вот я - здесь.
Я - здесь. Кто я? Я. Я вижу Прагу. Прага видит меня. Я есть. Некому меня назвать, некому пригвоздить к месту знанием, нету мне имени, племени, занятия. Ни языка, ни голоса, я - молчаливый колокол, ветер поет о времени, ветер качает колокол, тень проходит от облака, тени толкают колокол. Был ли расколот колокол, оземь падет ли колокол - облако будет свободно, ветер - вечен.
Я повернула наверх, к вершине холма и смотровой башне.
На повороте тропы, за кустами, тоненько, будто по зайцу, залаяла овчарка. Я обернулась - и правда, прямо на меня выскочил здоровенный русачина, чуть не наткнулся на мои ноги. Вдруг поставил уши вилкой - обнаружил, что я не пень, на секунду замер в замешательстве, метнулся назад и вверх по склону. Хозяин тем временем отозвал овчарку, и они отправились куда-то по своим делам.
Так меня этот заяц удивил: и тем, что прямо в городе, и тем, что меня не заметил. Острое ощущение чуда.
На башню я не полезла: там были люди, а мне было так хорошо без них! Ходила туда, сюда, заблудилась и не нашла лабиринт - по чешски лабиринт "bludiste". Нашла зато множество соек и прекрасные дубы. Увидела лоток с мороженым. Вообще я во всех чужих городах покупаю мороженое, но мне не захотелось, и я не купила.
Выпала с холма в какой-то монастырь, возможно, бывшую резиденцию епископа, я не уверена. Там были статуи святых и множество мелких розочек; еще - экскурсия и автомат по продаже пива. Примерно в этом месте я обнаружила, что стала прозрачной.
Иначе я этот эффект объяснить не могу. Меня перестали видеть - по крайней мере, замечать. Люди упорно пытались пройти сквозь меня, смотрели сквозь меня, попытка занять очередь в королевский замок не удалась совершенно. Не знаю, что было бы, если бы я попыталась поесть в кафе, но как-то не хотелось. Видела памятник советским солдатам, грандиозную лестницу, дом, похожий на вышивку - кучу всего.
В Прагу надо ехать с длиннофокусным объективом. Это царство деталей, маленьких статуй, небольших фресок. Наверно, они на такой высоте, чтобы были видны жителям соседних домов. Например, воин со сложным выражением лица обменивается ногопожатием с оленем. Что там у них? Почему? не разглядеть. Стена расписана страусами. Зачем? ведьма над проемом ворот - ну, тут и вовсе без комментариев.
Кстати, видела бронзовую чеканную дверь с посвящением Яну Амосу Коменскому. Коменский блестит. Наверно, есть примета - надо подержаться за Коменского, чтобы открытый урок прошел хорошо, или еще что. На банкноте в 200 крон тоже Коменский.
При свете дня Карлов мост вполне благопристоен. Никаких дантовских фантазий. Лотки с сувениркой, люди с фотоаппаратами, три музыканта играют джаз. Одна из скульптурных групп загадочна: тут тебе и казак (?), и узник, и собака. Никаких идей, что там изображено, право. Мне почему-то не хотелось узнавать, какая статуя изображает какого святого и какие исторические анекдоты связаны с этим домом. Просто ходила и смотрела.
Вернее, к тому времени ноги устали совсем; и тут я вспомнила, что собиралась в зоопарк ехать на речном трамвайчике, и как раз полдень, а трамвайчик будет через полчаса! с той набережной, где пароходики и плавучие кафе!
Продолжение следует
@темы: реальность сна, себялогия, дыбр
-
-
17.09.2017 в 04:28