Я тут, как всегда, ни при чём. Это все Шэнна, КошкаЗеленая, придумала.
Тарелка врезалась в пол и разбилась пополам. "Сезон летающих тарелок", - подумал Саня. Наверху и слева, у соседей, что-то тяжелое грохнуло в пол и покатилось. Аля передумала бить чашку об стену. Саня тоже удивился.
Строго говоря, никаких соседей не существовало в принципе: вот уже полтора года Саня и Аля жили в этом доме, а квартира над ними пустовала. Дом был новый и недорогой. Когда Серегины поженились - сразу после диплома, группа им до сих пор не простила четверного похмелья, - родители напряглись, скинулись, купили им эту студию на седьмом этаже (душевая кабинка, мини-кухня за барной стойкой).
Саня взял молоток, Аля - солонку. Они подкрались к лифту, осторожно нажали кнопку, на цыпочках подошли к двери. Поборов минутную нерешительность, заглянули в замочную скважину. Видно было плохо, ничего не было видно, по правде-то сказать. Вроде бы никто не
двигался. И слышно тоже - ничего.
"А ты думал, там убийцы?", - спросила Аля.
"Нет, конечно. А то фигу бы я тебя сюда пустил".
Ночером, в половине третьего, наверху кто-то раскладывал икейский диван.
Так оно и продолжалось: били тарелки, варили компот, курили в форточку, скрипели диваном не в такт. Звенел будильник, унитаз пел свою заунывную песнь.
Соседей никто не видел. Вернее, Серегины - не видели точно. И свет там не включал никто. Потому что ночи - белые.
А потом включили горячую воду, и водопад обрушился прямо на занавески. Аля возмутилась и съездила на девятый этаж, но безрезультатно, у них не текло. Аля вернулась: Ниагара уже прекратилась, вернулся Саня, меланхолично глядел на ведро. "Ну, что у нас плохого?"
Дверь на восьмом этаже была приоткрыта.
Аля взяла Саню за руку. Они заглянули внутрь. Потом вошли.
Квартира - точно такая, как у них. Что, впрочем, неудивительно. И мебель, как у них. Потому что икея всякая рядом. Только стоит чуток по-другому. И еще дверь изнутри...
Французский замок щелкнул. И не открылся.
"Это твоё идиотское любопытство!"
"Да пошёл ты со своей вечной моралью!!"
Внизу и справа упала и разбилась тарелка.
Я бы написала роман с духе Стивена Кинга, но меня ломает, ей-же-ей.